Марина и Николай Хлудеевы на Ростовском ипподроме. Сентябрь 2014 г

В отечественном коневодстве сейчас непростой период. В каждом направлении свои трудности. Кто-то говорит о кризисе, кто-то об упадке. Разные специалисты оценивают ситуацию, думают, что делать, вносят предложения, но кардинальных решений не принимается и радикальных изменений к лучшему пока не наблюдается. Казалось бы, самыми заинтересованными в разрешении этой ситуации должны быть коневладельцы. Но пока они не проявляют особой активности, оставаясь довольно разобщенной и не организованной массой. Почему? Возможно, одна из причин в том, что большинство из них никогда не работали в этой отрасли, не знают закономерностей ее развития, не обладают профессиональными знаниями и опытом. Марина Хлудеева, бывший жокей, одна из немногих конников-профессионалов, перешедших в ряды коневладельцев. Сегодня мы разговариваем о том, как это произошло, что она думает о   нашем коневодстве на современном этапе и о жизни вообще. 

Интервью с Мариной Хлудеевой

Как ты пришла к лошадям?

— Мне с раннего детства очень нравилось ездить верхом. Наша семья жила тогда в сельской местности в Воронежской области. Отец работал скотником, и я с 6 лет начала ездить на обычных рабочих лошадях на ферме. Однажды я упала, больно ушиблась, упустила лошадь. Она прибежала на конюшню, там испугались и пошли искать меня буквально всем селом. А я боялась только одного, что отец не разрешит мне больше сесть на лошадь.

То есть в «Восход» ты попала уже подготовленной?

— Я очень обрадовалась, когда мы переехали в этот конный завод. Видимо, судьба позаботилась о том, чтобы я реализовала свое детское пристрастие к лошадям. Родители мои не были конниками, ни по профессии, ни по духу, и попали туда чисто случайно, когда решили переехать в Краснодарский край. В «Восходе» была конноспортивная  школа, и я с увлечением стала там заниматься. Мне было 14 лет.

Тогда ты и решила связать свою жизнь с лошадьми?

— Нет. Мой путь в профессию был долгим, и шла я не по прямой. Родители были против моей затеи оставаться в спорте основательно и посоветовали подумать и о других профессиях, попробовать себя в разных сферах деятельности. Я подумала и решила, что возможно, они и правы. Живя в «Восходе», я мало что видела, кроме лошадей.  Поэтому послушалась их и поехала в Краснодар, где работала моя сестра. Устроилась на завод контролером качества. Работа была легкая  и хорошо оплачиваема, но мне было скучно ее выполнять. Через 6 месяцев  уехала в Сочи, поработала там официанткой, однако опять быстро почувствовала, что не мое это дело. Отправилась в Москву, хотела пойти на хлебозавод, заболела, и мне ничего не оставалось делать, кроме как вернуться домой. Но было стыдно перед родителями. Ведь я так и не смогла найти свое место в жизни. То есть

такую работу, которая увлекала бы меня и захватывала. К тому времени я уже поняла, что просто работать, чтобы иметь деньги на жизнь я не смогу никогда. Мне нужно было любимое дело, которое мне интересно.

А посоветоваться было не с кем?

Ну а с кем ? Я была совершенно одна, в чужом городе, поэтому  растерялась.  Помню, стою на вокзале и думаю, куда же мне еще поехать. Посмотрела на карту СССР, вижу Воронеж, вспомнила, что когда-то жила поблизости, а главное, что там находится Хреновской конный завод, а в нем училище, где можно получить профессию наездника. Купила билет и поехала прямо туда.

Тебя снова потянуло к лошадям?

Тогда мне казалось, что все произошло как-то само собой, без особых раздумий и сомнений. А сейчас понимаю, что это была судьба, от которой, как известно не уйдешь. Все учебные группы наездников в «Хреновом» были уже укомплектованы. Мне предложили учиться на ветеринарного фельдшера. Я согласилась потому, что просто не было у меня другого выбора. А когда начала заниматься, специальность заинтересовала и понравилась. На практику меня направили в «Восход», так что к родителям я вернулась с дипломом. Вот такой виток был у меня в жизни, не даром говорят, что все развивается по спирали. Начала работать конюхом в отделении Т.М.Мамедова. В это время как раз приехали  из Москвы  тренеры Н.Н Насибов  и А.П.Белозеров со своими лошадьми. И Белозеров предложил попробовать себя в качестве жокея. Сначала я даже не поверила, но он сказал: «Я тебя сразу возьму на ставку ученика жокея». Я очень благодарна Анатолию Петровичу за то, что он поверил в меня. Радости моей тогда не было предела. Я даже не мечтала, что у меня появится возможность скакать на самóм Московском ипподроме, потому что до меня девченок-жокеев там не было.

Многие считают, что это не женская профессия, а ты как думаешь?

Я думаю, это не так. Начнем даже с физических данных. Женщины легче и меньше ростом. Все знают, как сложно бывает жокеям держать нужный вес, особенно с возрастом. А я и сейчас могла бы скакать. Другое дело, что женщине гораздо труднее проработать жокеем всю жизнь. Появляется семья, дети, страх травмы. Но для молодой девушки эта профессия вполне по плечу. За границей женщин жокеев довольно много.

Однако, все они жалуются на мужской профессиональный шовинизм. Ты сталкивалась с этим?

— Многие сначала  не воспринимали меня всерьез. Но когда я стала показывать хорошие результаты, это отношение изменилось. Однако, все равно я постоянно пыталась доказать, что могу скакать наравне с мужчинами. Была в нашем отделении кобылка Виталита, очень сложная в езде. Когда ее записали в скачку, ни один конмальчик не хотел ехать на ней. Она могла выкинуть все, что угодно. Я тогда старалась не упустить ни одной возможности проскакать, поехала на Виталите и выиграла. Это был 1982 год. Мой первый и единственный сезон в Москве. Он был удачным. Из 16 стартов 3 победы, 6 вторых, 3 третьих и одно 4-е место. Только три раза я оставалась без призового места. Для первого сезона это очень неплохо. И тренер, и я сама остались довольны.  Чтобы было понятнее, приведу конкретные факты. В тот год в Москве выступало довольно много учеников и конмальчиков. Результат лучшего из них – 33 старта: 3 победы, 2 третьих места и 28 – без платных мест.

Однако, на следующий сезон ты не поехала в Москву. Почему?

— Осенью 1982 года в «Восходе» открыли двухгодичную школу жокеев. И благодаря хорошим результатам, я попала туда автоматически. А вообще девочек в нее не брали, хотя желающих было много. Так вот удачно для меня все сложилось. Откройся эта школа годом раньше, меня бы тоже не взяли. Считаю, что это было предначертано свыше в знак того, что я на правильном пути. Судьба дала мне шанс развиваться дальше в избранной профессии. Обучение было серьезным и многое мне дало. Но как ни учись,  главное в жокейском деле непосредственный опыт выступлений. Я понимала это и на следующий год на практику попросилась на Ростовский ипподром. Там можно было иметь больше выступлений за сезон. И еще я знала, что на нем проводятся не только гладкие, но и барьерные скачки, хотелось попробовать себя и в них. Решение это оказалось абсолютно правильным. Мне очень понравились скачки с препятствиями, и у меня хорошо получалось.

Поэтому ты решила жить в Ростове постоянно?

— Тут был и материальный интерес. Ростовский ипподром чисто скаковой. Там испытывались и чистокровные, и полукровные лошади, и буденовцы. И для каждой породы свои традиционные призы. Выступали на всех одни и те же жокеи. Соответственно, заработать можно было больше, чем в Москве. По этой причине  я перешла в отделение Александра Авдеева, где продолжила свою карьеру жокея. Все шло прекрасно, пока я не сломала ногу. Произошло это не по скачке, а во время обычной работы. Я приучала лошадь  заходить в боксы, и как назло, именно в это время низко над ипподромом пролетел самолет. Жеребец испугался, забился в боксе, в результате чего я получила тяжелейший перелом. 8 месяцев пролежала в больнице. Все думали, что после такой травмы на коня я больше не сяду и ,вообще, уйду из спорта. Но я продолжала  работать жокеем, хотя восстановиться было тяжело.  Еще  2 года  выступала в  барьерных скачках. Потом вышла замуж за стиплера Николая Хлудеева. И только когда родила сына,  решила поставить точку на своей скаковой карьере. Занялась воспитанием ребенка.

Хотела, чтобы он тоже стал жокеем?

— Нет, я никогда не ставила своей целью навязывать ему собственные интересы и жизненные ценности. Любой человек должен сам делать свой выбор. Андрей вырос на ипподроме, в детстве ездил верхом, но выбрал совсем другую профессию. И я одобряю этот выбор, хотя была бы очень рада, если бы он пошел по моему пути.

А какие планы были у тебя тогда на будущее?

Разные, но говорят же, что человек предполагает, а Бог располагает. Собственно так и получилось. Какое-то время мы жили очень хорошо, но потом настали другие времена. После перестройки, конный спорт стал ,как бы, не востребован. Поэтому все начали заниматься всем, что под руку попадется, чтобы накормить себя и свою семью. В то время как раз было уже разрешено иметь своих лошадей. Появились первые частные владельцы. Я узнала, что Москве несколько коневладельцев уже имеют собственные прокаты, и решила сделать частный прокат лошадей в Ростове. Купила недорогого, но нарядного серого коня Буяна и потихоньку начала катание в парке на фаэтоне  и верхом. Постепенно собралась своя небольшая клиентура. Помимо этого мы покупали молодых лошадей, готовили их к выступлениям в спортивных дисциплинах и продавали. И они, и Буян стояли на ипподроме.

А как пришла мысль построить собственную конюшню?

— Обстоятельства заставили. Когда наш ипподром выкупили, за аренду денников стали брать довольно высокую плату. И уже не каждый мог позволить себе иметь лошадь, так как содержание ее было дорого для обычного спортсмена. Ну и я посчитала, что содержать коня на ипподроме дорого, и решила обзавестись собственной небольшой конюшней и держать там своих лошадей. Мы купили дачный участок, поставили на нем времянку для себя и занялись строительством капитальной кирпичной конюшни. Этот процесс еще не закончен, потому что денег на все сразу не хватает. Брать кредиты или влезать в долги я не хочу. Предпочитаю вкладывать то, что зарабатываю. Так вот постепенно и продвигаемся к окончательной цели. День за днем, помимо работы с клиентами, я решаю  разные хозяйственные вопросы. То окна закажу, то напольные покрытия для денников, то еще что-то.

Сколько у тебя сейчас лошадей?

— Четыре. Самый любимый вот этот соловый жеребец Гелиограф. Мы зовем его Граф. Он родился здесь, от нашего высококровного жеребца Гончара. В двухнедельном возрасте остался без матери. Я кормила его из бутылочки и как могла, пыталась обеспечить малышу полноценное детство. Сейчас Графу 4 года, но он до сих пор привязан ко мне, как собака. Еще есть пегая кобыла Яна. Я планирую получать от нее жеребят. Четвертый – рыжий буденовец Рафаэль.

Ты выросла в ведущем конном заводе чистокровного направления, долго  работала  жокеем. Сейчас ты совсем отошла от скачек?

— Нет, я бы так не сказала. Мы живем рядом с ипподромом. Муж каждый день ходит туда на работу. Я ,по мере возможностей, стараюсь бывать на скачках, но для меня это теперь отдых. А основная работа — свои собственные лошади. И потом, если честно, мне не нравится то, что происходит сейчас в нашем чистокровном коннозаводстве. Когда я работала жокеем, все было иначе. Я знаю, что многие скаковые тренера и жокеи тоскуют по тем временам.

 Как ты оцениваешь тот период по сравнению с теперешним?

— Тогда все было четко и ясно. Разведение и испытание скаковых лошадей считалось делом государственной важности. Коневодство жестко контролировалось соответствующим главком в МСХ СССР. И в конных заводах, и на ипподромах был порядок. Призовые платили вовремя, и они составляли весьма приличные суммы. Перед открытием сезона, перед Дерби и после закрытия всегда проводились выводки. На них присутствовало все начальство, а простые зрители конники стояли вокруг ринга в три ряда. Были давно сложившиеся традиции, которые соблюдались. Каждый год собиралась команда жокеев для выступления в международных скачках и стипль-чезах. У людей было чувство патриотизма и стимул к работе. Люди работали и знали, ради чего они все это делают. Но ты зависел от начальства. Оно решало, на какую лошадь кого посадить, в какой приз записать и как к нему готовить. Сейчас есть возможность иметь своих лошадей, приобретать их по собственному выбору, тренировать по своему усмотрению и ездить с ними куда угодно. Но на это нужны деньги, которых у профессиональных конников нет. Самая главная отличительная черта данного периода – появление частных владельцев. В принципе, возможностей в коневодстве сейчас больше, но порядка меньше, чем было в советский период. Государство как-то отстранилось от нашей отрасли. Может потому, что многое изменилось. Старые методы управления не годятся, а новые еще не найдены. Раньше заводы были государственные, если что-то случалось, с начкона в Министерстве могли строго спросить. А сейчас возникает такое чувство, что у нас в стране лошади нужны только их владельцам. Завел, ну и держи на здоровье и не приставай ни к кому со своими проблемами. А надоело держать, никто тебя не заставляет. Так я понимаю теперешнюю позицию государства по отношению к спортивному и призовому коневодству. В такой ситуации можно держать несколько лошадок хобби класса, что я и делаю. А в призовом коннозаводстве должна работать система, которая сейчас напрочь отсутствует.

Что ты понимаешь под этим?

— Ну во-первых, нужна единая организация, занимающаяся всеми вопросами разведения и испытаний скаковых лошадей. Возглавлять ее должны только независимые профессионалы, а не люди с толстыми кошельками, считающие что, кто платит, тот и прав. Во-вторых, коневладельцы должны быть организованы и объединены в свою ассоциацию. Иначе они никогда не поймут несколько простых истин, без знания которых невозможно развивать скаковую индустрию в стране. В-третьих, государство должно четко определить и высказать свою позицию в отношении коневодства. Что это, отрасль народного хозяйства, или чисто любительское занятие, стоящее в одном ряду с содержанием собак, кошек и аквариумных рыбок. Если бы у меня были материальные возможности для содержания скаковой конюшни, я бы начала не с покупки лошадей, а с вот этих организационных вопросов. Попыталась бы найти единомышленников среди других владельцев и объединиться с ними для решения общих проблем. А вообще, подготовить одну из своих лошадей к какому-нибудь дорогому, престижному призу мне было бы интересно. И я думаю об этом.

А что у тех коневладельцев, которые занимаются прокатом, нет никаких проблем?

Есть, конечно. Но у каждого свои. Я могу говорить только за себя. Вообще, считаю, что все проблемы, с которыми сталкивается человек в любом виде деятельности, сводятся к двум, это наличие здоровья и денег. Если обеспечивать себе хорошее самочувствие я научилась давно, то вот денег мне не хватает постоянно. Предстоит еще много вложений в дело, поэтому финансовый вопрос сейчас стоит на первом месте. А вообще, я стараюсь предупреждать появление трудностей. Прежде чем за что-то взяться, я прорабатываю вопрос теоретически. Читаю литературу, обобщающую научные знания и практический опыт, если чувствую, что этого не достаточно, обращаюсь к специалистам. Стараюсь поговорить с несколькими и проанализировать их советы на основе знаний, полученных из книг. Если два-три независимых и не знакомых между собой профессионала говорят приблизительно одно и то же, это уже близко к истине. Но проблемы, конечно, все равно возникают. Я просто не боюсь их, потому что мне нравится преодолевать препятствия. Не зря ведь я любила участвовать в барьерных скачках.

А с какими конкретными трудностями ты сталкиваешься сейчас?

Ну вот например, отсутствие хорошего конюха, на которого я могла бы полностью положиться. В данное время я всю работу выполняю сама. Имея прекрасную квартиру в центре Ростова, я практически постоянно нахожусь рядом со своими лошадьми, потому что животные требуют внимания и заботы 24 часа в сутки. Когда я ненадолго отлучаюсь, у меня возникает ощущение, что оставила без присмотра четверых маленьких детей. Я не из жадности взяла это все на себя. Просто сейчас практически не найдешь ответственного и квалифицированного работника. Я считаю, что профессия конюха довольно сложна и требует специальной подготовки. А этому у нас нигде не учат. На эту работу идут люди, которым просто некуда податься. Зачастую они не только не знают азов работы с лошадьми, но даже и не любят их. Зачем мне такие работники. От них еще больше проблем будет. Конечно, мне помогает муж и сын. Еще у нас есть друг Артур. По профессии он художник, верховая езда его давнее  хобби. Он обожает лошадей, умеет с ними обращаться, и  ему я тоже могу доверить часть своих обязанностей. Но у каждого из них есть и своя работа. Иногда и мои клиенты выступают в роли волонтеров. Но это только их добрая воля.

Есть и чисто моральные проблемы. Любая лошадь может заболеть, получить травму, умереть. Я очень тяжело переживаю это и ,наверное, никогда не смогу привыкнуть к таким потерям, не смогу относиться к ним более спокойно.

Расскажи, что за люди приходят к тебе заниматься?

У меня ездят и дети, и серьезные, деловые люди. Девочка Оля ездит у меня уже 2 года, а совсем недавно она приобщила к верховой езде и свою маму. Может и папа со временем к ним присоединится. Чудесная семья. После занятий мы можем посидеть все вместе, попить чаю, поговорить на разные темы. Еще ко мне приходит молодая супружеская пара. Недавно начал заниматься бизнесмен Вадим. Мне приятно, когда люди не просто пользуются моими услугами, а воспринимают мою конюшню, как частичку своей собственной жизни. Хотят сделать что-то полезное. Вот недавно мы решили сделать живую изгородь из кустарника вокруг плаца, на котором занимаются начинающие. И каждый внес посильную лепту. Наташа (Олина мама) привезла саженцы, Вадим договорился насчет трактора, который прокопал траншею, а сажали мы все вместе. Главное  для меня, чтобы с людьми было приятно иметь дело. Сейчас я уже могу выбирать клиентов.

А какие требования предъявляешь?

Прежде всего, это любовь к животным. Если человек способен обидеть кошку или собаку, а на лошадь смотрит как на гимнастический снаряд, с которым за деньги можно делать все что угодно, это уже не мой клиент.  Второе, это определенный уровень культуры. Я не имею в виду образование и социальный статус, мне важен общий стиль поведения, чтобы ни слова, ни манеры, ни внешний вид человека не шокировал остальных, не вносил диссонанса в сложившийся уже уклад жизни на нашей конюшне. Хорошо, когда человек понимает, где находится, ведет себя соответствующим образом, осознает, что соблюдать все мои требования в его же интересах. Опаздываешь или не можешь сегодня приехать на занятия, предупреди заранее. Казалось бы, элементарная вещь, но не все это делают. Есть и чисто профессиональная культура, о которой многие конники сейчас забыли. Я не разрешаю курить рядом с лошадьми, не говоря уже о том, чтобы сесть на лошадь с сигаретой или будучи нетрезвым. Меня с детства коробит нецензурная брань и грубый тон, хотя выросла я в простой рабочей семье. Никогда не понимала, почему некоторые конники считают, что мат на конюшне вполне допустим, и употребляют его чаще, чем «здравствуйте» и «до свидания». Слышала, что растения лучше растут и плодоносят под хорошую классическую музыку, а коровы дают больше молока. Проводились такие эксперименты. Следуя этой логике, я предполагаю, что слушать ругань вредно не только людям, но и животным. Не разрешаю ездить в купальниках, шортах, шлепанцах и даже подходить к лошадям в таком виде. Это не только мое эстетическое кредо, но и требование безопасности. Для верховой езды есть специальная одежда, она удобна и красива, правда дороговата. Но если хочешь заниматься серьезно, надо ее иметь.

Серьезно, это значит стремиться стать настоящим спортсменом?

Совсем нет. Это значит правильная посадка, умение понимать и чувствовать лошадь. Знать, какими средствами добиваться от нее выполнения той или иной команды. Большинство моих клиентов ездят верхом просто для собственного удовольствия и поддержания жизненного тонуса.

А если кто-то захочет совершенствоваться в этом направлении, заняться именно конным спортом. Сейчас ведь на соревнованиях выступает много любителей?

Тогда с ними занимается мой муж. Такое вот у нас с ним разделение труда. Он очень талантливый спортсмен. В свое время был одним из лучших стиплеров страны. Выиграл на Эроте Большой Пардубицкий стипль-чез. До последнего времени выступал в этом виде спорта. Но сейчас у нас в стране не только стипль-чезы, но и барьерные скачки практически не проводятся. Только в Москве. Раз в год, в день розыгрыша призов Радио «Монте-Карло». Ну кто будет напрыгивать и серьезно готовить лошадь для одного выступления в году. И получается замкнутый круг. Лошадей не готовят, потому что нет призов с преодолением препятствий, а их не проводят, потому что они перестали быть зрелищными из-за отсутствия достаточного количества хорошо подготовленных лошадей. Видеть такое очень обидно для человека, который много лет готовил лошадей для стипль-чезов и выступал на них. Сейчас Николай занимается с частниками, которые хотят приобрести спортивные навыки. Но нам обоим жаль, что его опыт и знания не используются там, где могли бы принести наибольшую пользу. Я удивляюсь, как владельцы скаковых лошадей не понимают, что возрождение барьерных скачек и стипль-чезов просто необходимо для развития рынка лошадей старше 4-х лет. Ведь это прекрасная возможность использовать животных, закончивших карьеру в гладких скачках. Стипль-чезы популярны во многих европейских странах, можно ездить выступать. И спрос на отскакавших лошадей сразу возрастет.

Может быть, имеет смысл объяснить это людям, попытаться кого-то заинтересовать. У вас есть друзья среди коневладельцев?

-Знакомые есть, но друзьями я их не могу назвать. Это совсем другая категория людей. Чтобы содержать скаковое отделение, нужны большие средства. Если человек имеет их, он через многое прошел, многого добился и очень уверен в себе. Переносит эту уверенность на все сферы деятельности, даже те, в которых на самом деле не силен. Таких людей очень трудно в чем-то убедить. Есть еще другие, купившие лошадей с целью быстро заработать на их перепродаже. Этим вообще безразличны интересы коневодства в целом.

А как ты думаешь, есть ли сейчас в России ресурсы для прогрессивного развития этой отрасли, силы, способные поднять его на более высокий уровень?

-У нас всегда многое держалось на энтузиастах. Они не перевелись и сейчас. Но, конечно, нужна и общественная поддержка. Лошадей любят почти все. Народ просто мало знает сейчас о коневодстве и конном спорте. Жаль, что никто сейчас не занимается их пропагандой. Продавцы рекламируют только свой товар, и совершенно не думают о том, как увеличить число его потенциальных потребителей. Не помню где, как-то прочитала: сегодня вы покупаете лошадь за столько-то, а завтра продаете за столько-то. И названа цена, в несколько раз превышающая первоначальную. Это же чистейший обман. Такой вариант возможен в одном случае из ста. Я считаю, ни в коем случае нельзя стимулировать интерес к лошадям, говоря о возможностях извлекать прибыль. Надо объяснять, что лошадь, это источник удовольствий, положительных эмоций, интересный отдых, развлечение, но никак не средство обогащения.

А ты не занимаешься продажей лошадей?

Нет. Отдельных лошадей случается покупать и продавать, но вообще это не мой бизнес. Мне нравится работать с постоянными клиентами, общаться с ними, как со своими друзьями. А в торговле совсем другие принципы. Мне это не интересно.

Когда  человек имеет работу и хобби в одном флаконе, он редко увлекается чем-то еще.

— Да. Я не коллекционер, не путешественник, не театрал, не меломан, но очень люблю читать. Собрала неплохую библиотеку, которую постоянно пополняю. Покупаю и художественную литературу, и историческую, и научно-популярную. Одно время очень интересовалась естественным оздоровлением, рациональным питанием, закаливанием, очищением организма, комплексами физических упражнений. Сейчас увлеклась изучением биоэнергетики, восточной философии, духовных практик. Я много работаю физически, и посидеть с книгой для меня отдых и удовольствие. Интересно, что почти все знания, полученные из книг, рано или поздно пригодились мне в работе или повседневной жизни. Хотя, вроде бы относились к совершенно другой тематике.

Ты веришь в судьбу?

Да. Я уверена, что есть высшие силы, которые ведут человека по жизни. Помогают, если он на правильном пути, предостерегают, если свернет с него. Но при этом, я всегда рассчитываю только на свои собственные возможности.