Сегодня, 11 мая мастер-тренер Александр Чугуевец отмечает свой юбилей. В нашем скаковом сообществе это самый заслуженный и самый известный человек. Его вклад в отечественное чистокровное коннозаводство настолько велик, что в рамках одной статьи рассказать о нем просто невозможно. Он был выдающимся жокеем и стал не менее талантливым тренером. Полный список его побед займет много страниц. Достаточно сказать, что на лошадях чистокровной верховой породы Александр выиграл в общей сложности  14 Дерби! 5 из них, как жокей, 3 как скачущий тренер и 6 как тренер.11 из этих Дерби Всесоюзные и Всероссийские. Хочется привести хронология этих побед и перечислить лошадей, ставших дербистами, благодаря Александру Чугуевцу.

Как жокей он выиграл: в 1977 г.  на Суздале  (Всесоюзное Дерби), 1979 г. на  Этене (Всесоюзное Дерби), на Баске (Пятигорское Дерби), 1984 г. на Арте (Всесоюзное Дерби), 1985 Задоре (Всесоюзное); как скачущий тренер: в 1989 г. на Стимуле (Львовское Дерби), 1993 г. на Эфесе (Всесоюзное и Ростовское Дерби), как тренер: 1998 на Масштабе  (Всероссийское Дерби), 2001 г. на Боре (Всероссийское Дерби), 2002 г. на Ригодоне (Всероссийское Дерби), в 2003 г. на Акбаше (Всероссийское Дерби), в 2008 г. на Мономахе (Всероссийское Дерби), в 2011 г. на Арджуне (Всероссийское Дерби). На жеребце Масштаб скакал жокей Алексей Волик, на жеребцах Бор, Ригодон, Акбаш, Мономах и Арджуна скакал жокей Владимир Мелехов. Есть на счету у Александра Чугуевца и еще одно Дерби – Словацкое. Его он выиграл в 1995 году, выступая в Словакии на жеребце Алмазе.

Из особо значимых побед необходимо отметить Приз Европы в Кёльне, который жокей международного класса Александр Чугуевец выиграл на Адене в 1978 году. А также Приз Президента РФ, который в 2009 г. выиграл Мономах, подготовленный мастером-тренером Александром Чугуевцем. А сколько других международных призов выиграл этот жокей, сколько побед в традиционных призах одержали, подготовленные им лошади! Не перечислить и даже не сосчитать! И это далеко не окончательный список. Александр сейчас на пике своей тренерской карьеры, и впереди у него наверняка еще много успехов.

Многие считают, что Александру Чугуевцу в жизни постоянно везло. И что, во многом, благодаря этому он достиг таких профессиональных высот. На самом деле, это далеко не так. Чугуевцу везло не более, чем какому-либо другому тренеру или жокею. А главное, в его жизни было много досаднейших невезений. И все его успехи, на самом деле, достались ему огромным трудом. И не столько благодаря счастливому стечению обстоятельств, сколько вопреки трудностям неудачам. На эту тему есть жаже целая статья. В ней подробно рассмотрены все «везения» и «невезения» этого талантливого и незаурядного человека. Сегодня есть повод предложить ее Вашему вниманию. Многие молодые люди хотят стать жокеями. Эта статья о том, как ими становятся.

               Везло ли Александру Чугуевцу                                                                                                                   

Александр Чугуевец на жеребце Секрет. На нем он выиграл свой первый приз (приз Сравнения), работая тренером.

 Он родился в Пятигорске. Дом, где жили его родители, находился буквально в двух шагах от ипподрома, и в этом, конечно, Саше очень повезло. Безусловно, где бы ни родился Александр, чувствуя свое призвание, он все равно рано или поздно оказался бы на ипподроме, но это могло бы занять гораздо больше времени, а для жокея очень важно начать профессиональную деятельность как можно раньше.

Символично, что родился Чугуевец в год Лошади. Несмотря на то, что семья жила рядом с ипподромом, лошадьми особенно никто не интересовался. Только Сашу постоянно тянуло на ипподром и он проводил там, практически, все свободное время. Говорят, человек тянется к той профессии, к которой  чувствует в себе способности. Что нужно, чтобы стать жокеем?

Прежде всего, иметь соответствующие природные данные: рост и вес — чем меньше, тем лучше, но при этом человек должен быть сильным, ловким, хорошо развитым физически, обладать быстротой реакции. Всем этим природа наделила Александра Чугуевца сполна. Но без любви к лошадям, без способности чувствовать и понимать их еще никто не становился хорошим жокеем. Чугуевец никогда не демонстрирует, не выставляет напоказ свою безграничную любовь к этим животным. Но достаточно посмотреть, как он обращается с ними, и все сразу станет ясно.

Путь от конмальчика до жокея международного класса он прошел достаточно быстро. Многие говорят, что ему повезло. В жокейской карьере действительно многое зависит от везения, — попал человек в тот завод и на то отделение, где есть хорошие лошади, или нет. Квалификация жокея оценивается по победам, хотя это и не совсем правильно. Ведь все прекрасно понимают, что на хорошей лошади сможет выиграть и посредственный жокей, лишь бы не упал. И распределение мест по скачке не характеризует уровень профессионализма их жокеев. Казалось бы, кто будет спорить, что второе место лучше пятого. Но если лошадь, пришедшая второй, была «фонарем» — безусловным фаворитом скачки, а занявшая пятое место — ближе последней с отрывом никогда раньше не была, то — думайте сами, чей жокей лучше.

Дерби 1985 года. Александр Чугуевец на жеребце Задор (в центре в фиолетовом камзоле). Слева от него Михаил Петряков на Фемине.

Конечно, на классных лошадей тренеры сажают хороших жокеев, но, чтобы показать себя, привлечь к себе внимание, молодому жокею нужна хорошая лошадь. Замкнутый круг получается, но только ли везение может разорвать его? Вот как это было в жизни А. Чугуевца.

Официально он начал скакать на чистокровных лошадях в 1970 году у тренера Г.П. Голубничего. Саша знал его с детства, ходил к нему на конюшню помогать, шагал лошадей, потом понемногу начал ездить на проездки. Дядя Гриша (так все звали Голубничего на ипподроме) по-отечески относился к нему. Приглашал к себе домой, жена тетя Фая кормила Сашу обедом. И вовсе не потому, что дома мальчику не хватало родительской заботы, ему просто хотелось общения со скаковыми людьми, той особой атмосферы, которая неизменно возникает когда они собираются в своем кругу, той живительной для любого тянущегося к лошадям человека энергетики, которую всегда черпаешь в разговорах с ними, даже если они выходят за рамки ипподромно- скаковой тематики. Поэтому, видимо, Сашу и тянуло в этот дом. А когда отец разыскивал его, он прятался у Голубничего в огороде на грядках с картошкой. И тренера не подводил, и при своих интересах оставался.

В своем первом сезоне Чугуевец проскакал в Пятигорске 22 раза, трижды выиграл, имел одно второе и четыре третьих места. Сумма его призовых в тот год составила 63 рубля 40 копеек. Это был по тем временам совсем неплохой результат для начинающего жокея. Голубничий работал с лошадьми некрупных колхозных хозяйств, и там, конечно, не было таких классных скакунов, как в ведущих конных заводах — «Восходе», Онуфриевском, Лабинском, Кабардинском. Первой Сашиной лошадью на конюшне Голубничего была двухлетняя гнедая кобылка Дубрава (Дрейф – Бактерия). На ней он проскакал свою первую в сезоне скачку и остался пятым. Это было 6 июня. Для Дубравы это тоже была первая в жизни скачка. Затем они вместе с Чугуевцем были вторыми и третьими, а 15 августа одержали первую для них обоих победу в скачке 4 группы на 1200 м. Как видно, тут нет особого везения, они вместе проделали сложный путь, на Дубраве никто больше не скакал, то есть всю жокейскую работу с ней Саша проделал с нуля, а не сел на готовую лошадь по причине отсутствия ее основного жокея.

Вообще, лошадей, на которых проскакал Чугуевец в свой первый сезон, не так много, их легко перечислить. В основном, это двухлетки колхоза «Коммаяк» от весьма средних производителей Дрейфа и Бамбука: Битва, Бритва, Блондинка, Бокс, Букет и Дивный. Даже по их происхождению видно, что тягаться с классными заводскими лошадьми они не могли. Большинство из них не выиграло ни одной скачки в сезоне, кто бы ни выступал на них. Но опытные тренеры могут определить способности жокея не только по его победам. Посадка, чувство пейса, тактика езды видны при любом раскладе скачки. Тренер Кулларского завода И.М.Сулейманов сразу заметил эти качества в Саше. Он дал ему проскакать на своем жеребце Ганиси, и хотя Чугуевец был на нем пятым, через какое-то время снова посадил его на другую свою лошадь — двухлетнего рыжего жеребца Зегани (Палиастоми – Золушка). До этого жеребец проскакал 8 раз: 6 раз был вторым, раз третьим, раз остался без места, но ни разу не пришел первым, хотя скакал на нем сам Сулейманов. А Чугуевец выиграл на Зегани. То была его вторая в жизни победа.

Третий выигрыш в сезоне тоже был на лошади другого тренера. Трехлетняя Спидола Онуфриевского конного завода имела 9 стартов до того, как на нее сел Чугуевец, но несмотря на достаточно классное происхождение (Дерзкий – Спарта), она тоже ни разу не выиграла: раз была второй, раз третьей, раз четвертой и шесть раз оставалась без платных мест. Почему тренер Н.А. Горбенко решил посадить на нее Чугуевца, сейчас уже никто не помнит, но факт, что он выиграл на ней, зафиксирован в официальном отчете. Везение? Совпадение? — Нет. Просто тренер заметил хорошего жокея и доверил ему свою лошадь.

В ежегодном рейтинге жокеев по сумме выигрыша Чугуевец был в тот год на 72-м месте из 169, а в следующем — уже на 12-м. Он продолжал работать у Голубничего. Скакал на тех же Дубраве, Букете, Дивном, но они уже гораздо чаще выигрывали и попадали на призовые места чаще, чем в предыдущем сезоне. Еще были двухлетки от Полярного и Погранца. Не каждый специалист помнит этих производителей. Но Импорт, Поэма, Апельсин, Гидрат, Гастроль, Паланга, Пастушка, Торпеда и другие скакали вполне достойно. Многие из них обыгрывали более классных заводских лошадей под более опытными жокеями. В тот год в Москве ремонтировали скаковую дорожку, и все первые отделения приехали скакать в Пятигорск. Как известно, в столицу отправляют лучшее поголовье, и у колхозных лошадок Голубничего была тогда сильнейшая конкуренция. Но они не посрамили ни себя, ни тренера. А для Чугуевца это был шанс, везение, если хотите. Ведь на первых отделениях работают лучшие тренеры страны. Они всегда выискивают способных молодых жокеев и, конечно, не могли не обратить на него внимания.

Случись это в первый его сезон, было бы, наверное, рановато, он все-таки мало скакал, да и опыта скакового не было. А вот в 71-м было в самый раз.

Первым посадил Чугуевца на свою лошадь Николай Насибов. Это была двухлетняя кобыла Саланжа от Анилина и Скабиозы. Он выиграл, и другие восходовские тренеры Фомин и Вердеревский стали сажать его на своих лошадей. Скакать на лошадях ведущего конного завода большая честь для жокея. Только на классных лошадях можно отточить профессиональный опыт. Но всегда могут сказать, что это были готовые лошади лучших тренеров. И тут следует напомнить, что и на своих лошадях Чугуевец выступал не хуже. Это было даже приятнее — выигрывать на тех, с кем работал всю зиму, на ком делал проездки и галопы в сезоне.

Надо отметить также, что тренер может посадить чужого жокея раз-другой в случае необходимости, ведь в лучших конных заводах тогда не было проблемы с кадрами. А Фомин, например, постоянно сажал Чугуевца на свою кобылу Экваторию, ставшую впоследствии матерью класснейшего, но, к сожалению, недоиспытанного жеребца Экватора. Вердеревский часто сажал Сашу на другую восходовскую кобылу Автостраду. Вообще, в тот год он проскакал на очень многих лошадях этого завода: Абе, Аксельбанте, Атласном, Авиапосте, Гайде, Гульдене, Газгольдере, Заливке, Мадере, Иоле, Эгерии, Эскадре, Эльбине, Гироскопе и др. Тренеры других заводов тоже предлагали своих питомцев. Были под седлом Чугуевца и деркульская Дихта, и кабардинская Гипотеза, и лабинская Заольша. На ней он первый раз в жизни принял участие в традиционном призе.

Вообще же надо сказать, что карьера жокея строится в основном на победах в традиционных призах, где сумма выигрыша значительно выше, и идут лучшие лошади. В предыдущем году Чугуевец не участвовал в таких скачках, а в 1971 г. Голубничий не писал своих лошадей на традиционные призы, понимая, что они слабоваты, чтобы выигрывать у заводских, а проигрывать не хотелось. Но другие тренеры предоставили Чугуевцу такую возможность. На Заольше он проскакал в Пробном призе, на Гайде — в призе реки Кубань, на Террасе — в Оксе. Однако понятно, что ни один тренер не посадит чужого жокея на лучшую лошадь, ведь тогда будет обидно жокею, который постоянно работает на его отделении. И Саша, конечно, не только не выигрывал в традиционных призах, но и не попадал на призовые места. А хотелось! Ведь побед в простых скачках, именных и открытых призах было уже достаточно. Сезон подходил к концу, и уже казалось, что этот рубеж скаковой карьеры придется брать в следующем году. Но вот последний день испытаний, Прощальный приз, и Чугуевец занимает в нем третье место на четырехлетнем лабинском жеребце Гайд Парке (Дельфин – Гуманная). Всего в 1971 г. он проскакал 231 раз и имел 58 платных мест, 50 вторых и 36 третьих.

В своем следующем сезоне Чугуевец скакал гораздо меньше, т. к. перешел работать в Лабинский конный завод к великолепному тренеру Николаю Лаксу и выступал практически только на его лошадях. До сих пор он с глубокой благодарностью вспоминает об этом человеке и поддерживает отношения с его родными. Вообще переход жокея от одного тренера к другому — дело вполне обычное. Инициатива может идти с обеих сторон. Жокеи ищут отделения с более сильными лошадьми, а тренеры расстаются с жокеями, которые их не устраивают.

Правда, этот момент может быть довольно болезненным, если тренер незаслуженно обидит жокея, обвинив в бездарной езде или — еще хуже — в том, что тот продал скачку, в то время, как сам плохо подготовил лошадь. Жокей в свою очередь может поставить тренера в весьма тяжелое положение, покинув его без предупреждения и оставив без замены себе. Чугуевец не ссорился с Голубничим, и тот, конечно, не думал выгонять его. Но, прекрасно понимая, что у Саши большой талант, и для его профессионального роста нужно поработать в хорошем конном заводе с опытным тренером, отпустил его с легкой душой.

Лабинский конный завод, конечно, не «Восход», и класс лошадей там пониже, но в тот год у Лакса в тренинге была по-настоящему выдающаяся кобыла Пеларгония (Антей – Претензия). Такие и в «Восходе» бывали не каждый год. Эта кобыла сыграла большую роль в профессиональной карьере Александра Чугуевца. Она действительно стал его крупной удачей, везением. Но, может быть, судьба послала ему Пеларгонию специально, в награду за терпение, преданность делу, способности, которые все равно проявились бы в работе и с другими лошадьми. Пеларгония просто убыстрила естественный ход событий.

На ней Саша выиграл два своих первых традиционных приза — Большой приз для кобыл 2 лет и приз имени крейсера «Аврора». На четырехлетнем рыжем Айдаре (Дельфин – Альта) он выиграл два других традиционных приза — Дружбы народов и Прощальный. Были также призовые места в традиционных призах. На Тартарене — второе в Летнем призе и второе в призе Калинина, на Тарасконе — четвертое в Большом Летнем, на Эне Марне — четвертое в призе Аналогичной, на Барке третье в призе Гранита II, на Баладжаре — четвертое в призе Анилина, на Теодолите — в призе им. СССР.

Повезло ли Чугуевцу на этих лошадей или наоборот — им повезло на жокея? Когда лошадь уже проявила себя под другими мастерами, такой вопрос может иметь однозначный ответ, но когда жокей начинает работать с двухлеткой, и она вдруг «оказывается» классной, тут еще надо подумать, проявила бы она себя также в других руках или нет. Кроме того, можно судить и по происхождению, от Антея и Дельфина не так уж много лошадей удачно выступали под другими жокеями. А еще нужно учитывать, что классную лошадь нужно и не испортить, не поломать. А они, как правило, более нежные и капризные в работе, чаще подвержены травмам. Так что выявить и сохранить даже от природы классную лошадь тоже надо уметь.

А может быть, есть жокеи, способные принести счастье лошади. Один из наиболее заслуженных тренеров Г.Г. Назаров посадил Чугуевца на своего двухлетнего жеребца Геналдона, который до этого скакал два раза, но не попадал даже на платные места. Александр выиграл на нем. После этого на Геналдоне скакал Эдиков, которого считали тогда самым талантливым. Он несколько раз был вторым – третьим и один раз выиграл, а в следующем году Геналдон стал дербистом, причем выиграл этот почетный приз дважды — в Москве и в Пятигорске. С тех пор ни одна лошадь не показала такой результат.

Не все знают, что личность Александра Чугуевца послужили прообразом Сани Касьянова в книге Б. Дедюхина «Тяжелый круг». Это повесть о жизни молодых жокеев в Пятигорске. Написана она практически с натуры, конечно, что-то автор изменил, что-то добавил от себя, но многое подметил очень точно. В частности, суету и интриги вокруг загранпоездок. В советские годы выезжать за рубеж было очень сложно и потому престижно и, конечно, выгодно. Пробиться участвовать в Международном Митинге Соцстран для молодого начинающего жокея, тем более, если он не работал в «Восходе», было практически нереально. Тут было мало таланта и наличия хороших лошадей. Отбор работал по другим законам.

Но в тот год выезжать за границу было не надо, Митинг проводился в Москве. К этому событию и ремонтировали московскую дорожку. Судьба опять предоставила Чугуевцу шанс. Его записали для участия в международных призах на Теодолите и Регалии. И он выступил удачно. На Теодолите был третьим в призе г. Улан-Батора, а на Регалии дважды занимал второе место в призах Будапешта и Праги. Таким образом, он получил опыт участия в международных скачках и познакомился с московской дорожкой, на которой ему предстояло скакать в следующем сезоне. Несмотря на то, что в 1972 году у него было только 132 старта, он выиграл 5479 руб. 60 коп. и был на шестом месте среди жокеев по сумме выигрыша. В общей сложности, он занял 37 первых, 30 вторых, 20 третьих и 5 четвертых  мест.

В 1973 году Чугуевец, продолжая работать в Лабинском конном заводе, скачет уже в Москве. Успехи в традиционных призах стали уже обычным делом. Тартарен, Теодолит, Лестер, Айдар постоянно занимают призовые места в крупных скачках. Появились перспективные двухлетки Тигода и Лассен Пик. Пеларгония выиграла приз Аналогичной и приз Арагвы.

Каждый жокей мечтает выиграть призы первой группы: Дерби, Окс, имени СССР и имени Калинина. В них Чугуевец пока не побеждал. Правда, Пеларгония заняла второе место в главном призе для трехлетних кобыл — Оксе. Однако у опытных жокеев отношение к призовым местам уже другое. Для них существует две позиции, два варианта исхода скачки: выиграл или проиграл. Поэтому, когда рассчитываешь на победу, второе место представляется поражением.

На Международном Митинге Соцстран Пеларгония показала себя исключительно хорошо, выиграв приз Праги и приз Берлина. Это было в Польше, на Варшавском ипподроме, который по праву считается одним из лучших в Европе. И Чугуевцу представилась возможность выйти на широкую травяную дорожку этого ипподрома самому. Это тоже большая удача. Не всегда вместе с хорошей лошадью брали и ее жокея. Часто сажали других под предлогом того, что они более опытны, а на самом деле просто шла борьба за возможность выезда. Это было очень выгодно, тогда даже на небольшие командировочные можно было купить хорошие вещи за границей, да и призовые за международные скачки были значительно выше, поэтому все и рвались туда.

До Варшавы Чугуевец уже успел побывать в Берлине, на ипподроме Хоппегартен, где на Порт Фуаде выиграл приз Дружбы народов. В другом международном призе он выступал на деркульском жеребце Демпфере и занял пятое платное место. В Варшаве на нем же он был два раза третьим в призах Будапешта и Белграда. А на Аяне, рожденном и выращенном в рисосовхозе «Красноармейский», был четвертым в призе Улан-Батора. Этот первый выезд за границу и удачные выступления там сыграли большую роль в развитии дальнейшей скаковой карьеры Чугуевца, позволив продемонстрировать ему свое мастерство на международном уровне. Его узнали и запомнили. В списке жокеев по сумме выигрыша в том году Чугуевец первый, хотя имел всего 79 стартов, из них: 13 первых мест, 14 — вторых, 18 — третьих и 8 четвертых.

Хорошие жокеи всегда нарасхват. Большинство тренеров сами в прошлом скакали, и им всегда кажется, что на их лошади можно было бы проехать и лучше, что жокей виноват в том, что она не выиграла или не попала на платное место. Поэтому они часто приглашают со стороны жокеев, которым доверяют, которых считают лучшими.

(А жокеев в принципе мало. Слишком многое должно сойтись в одном человеке — желание, способности, физические данные, трудолюбие, умение терпеть издержки профессии: необходимость постоянно жить впроголодь, чтобы не набрать вес, все лето жить походной жизнью на ипподроме, т.к. на ЦМИ и по сей день не созданы элементарные условия для нормального быта тренеров, жокеев и конюхов, приезжающих на скаковой сезон из конных заводов, где живут всю зиму.)

В 1974 г. многие тренеры сажали Чугуевца на своих лошадей, он выигрывал на кабардинских, онуфриевских, бесланских, деркульских лошадях. У Прахова выступал в стипль-чезах. Побед в главных призах сезона опять не было, но на восходовском Магнате он был вторым в призе им. СССР. Выезд на Скаковой Митинг в ГДР прибавил в жокейский актив Чугуевца две новых победы — в призе Софии и призе Мира. Их он одержал на онуфриевском Брезенте.

В то время наибольшие возможности для развития профессионального мастерства и карьерного роста давала работа в конном заводе «Восход». Поэтому на следующий год Чугуевец и перешел туда, в тренотделение А.П.Белозерова. Такое решение не было чисто конъюнктурным. Александр вообще человек очень консервативный по натуре и с трудом принимает решения, влекущие за собой серьезные изменения в его жизненном укладе. Долго терпит, на многое закрывает глаза, а решительные шаги предпринимает лишь тогда, когда жизнь прижмет его к стенке. Слишком ценит он свой внутренний покой и из-за этого многое в жизни упускает. Его потому и считают везунчиком, что он никогда не суетится, не хлопочет о себе, исключительно редко обращается с просьбами даже к самым близким людям… Вот и кажется, что все само плывет к нему в руки.

Не перейти в «Восход» ему было просто нельзя. Только там находилось достаточное количество лошадей, соответствующих уровню его таланта и мастерства. И Чугуевец не ошибся. В 1975 г. он выиграл свой первый приз первой группы — им. Калинина на жеребце Миньон. Были и другие успехи. За границу он выезжал дважды. В ЧССР в один день выиграл два приза и занял одно второе место. Интересно, что это было как раз в день его рождения 11 мая. На традиционном митинге соцстран в Венгрии Александр еще раз подтвердил свое высочайшее мастерство, выиграв, как и в предыдущие годы, два приза: на Рапиде — приз Варшавы и на Росинке — приз Мира. Но самой престижной считалась тогда поездка в ФРГ на приз Европы, ежегодно разыгрываемый на Кельнском ипподроме. Туда в 1975-м Чугуевец попал в первый раз, в призе Европы он не участвовал, а проскакал на Геналдоне в другой скачке «Хичкок».

(Западноевропейские лошадей, конечно, гораздо сильнее наших. И Главное Управление коневодства и коннозаводства МСХ СССР, понимая это, тем не менее, ежегодно отправляло на эти призы лучших отечественных скакунов, чтобы и они, и жокеи набирались опыта борьбы с сильнейшими конкурентами. Так что седьмое место Геналдона никто не считал неудачей или ошибкой жокея.)

В «Восходе» было два московских отделения. Одно тренировал А.П. Белозеров, другое Н.Н. Насибов. Естественно, они жестко конкурировали, но поскольку Насибов был гораздо более заслуженным человеком в коневодстве, то лучшие лошади доставались ему. И тут опять же замкнутый круг. Чем лучше лошади, тем больше тренер может на них выиграть, а чем больше побед, тем больше перспективных лошадей получит он на следующий год. Выиграв Дерби, тренер имел право сам выбрать из отъема лучшего, по его мнению, жеребчика или кобылку. И при таком положении вещей выиграть главный приз сезона Дерби, работая у Белозерова, было значительно сложнее. Но именно по этому призу идет отсчет успехов у жокеев высшего класса. Первая строчка в послужном списке самых заслуженных западных жокеев — это количество выигранных Дерби. Излишне говорить, как мечтал Чугуевец выиграть этот приз. К таким победам не привыкаешь, и сколько бы их не было на твоем счету, волнуешься перед каждым стартом этого приза. Ведь он бывает раз в год.

Не так часто даже в самом сильном отделении появляются лошади, способные стать дербистами и даже претендовать на первое место в Дерби. Но вот в 1976 г. на конюшне Белозерова появился ярко гнедой жеребчик с аккуратными белыми носочками на передних ногах. Звали его Суздаль. Он был сыном Дерзкого и Сафы и начал свою скаковую карьеру с седьмого места в открытом призе, затем выиграл скачку четвертой группы и был вторым в именном призе, который на скаковом языке называют «встречей калининцев», т. к. на него записывают лучших двухлеток для пробы сил перед призом им. Калинина. В этой главной скачке сезона для двухлеток Суздаль тоже был вторым, оба раза пропустив вперед себя Газолина — лучшего двухлетку с отделения Н. Насибова. На Международном Митинге Суздаль выиграл призы Софии и Мира.

Уже с осени стало ясно, что на будущий год Суздаль реальный претендент на Дерби. Я так подробно рассказала о его двухлетних выступлениях потому, что неоднократно слышала высказывания, будто Чугуевец отобрал Суздаля у другого жокея, работавшего на отделении Белозерова, Ю. Шведова. На больших отделениях всегда работают 2-3 жокея, ведь в одной скачке могут идти сразу несколько лошадей с одной конюшни. Отношения между ними всегда сложные, поскольку постоянно решается вопрос кому скакать на лучших лошадях. Многие тренеры делят лошадей между жокеями, как только лошади приходят в заездку. Тогда Суздаль достался Шведову. Он работал с ним всю зиму, но после первой неудачной скачки Белозеров отдал его Чугуевцу. Не знаю, как было на самом деле, т.к. никогда не спрашивала об этом ни Белозерова, ни Чугуевца. Но мне трудно представить себе Александра, выпрашивающим для себя лошадь, да и Белозерова никакими силами не заставишь поступить против собственной воли. И вообще, что удивительного, если один жокей проигрывает на очень перспективной лошади, на нее сажают другого.

Как бы там ни было, но Шведов обиделся, а Чугуевец на Суздале выиграл свое первое в жизни Дерби. Суздаль был настоящим скакуном и Александр был заранее почти уверен в победе.

Суздаль безусловно был выдающимся скакуном, а впоследствии стал и прекрасным производителем. Но у него был сильный соперник Газолин, который в трехлетнем возрасте вышел из порядка по ветпричине, а не потому, что оказался хуже по природным данным. Кстати, он тоже дал первоклассное потомство. Интересно, что через два года эта история повторилась с другим белозеровским дербистом Этеном. У Насибова тогда был жеребец Раут, которого до сих пор многие считают лучшим отечественным скакуном всех времен. Его не мог победить никто. Пять стартов — пять побед. Но в скаковом деле частица «бы» употребляться не должна. Чего не случилось, того не случилось, и что тут говорить… но многие абсолютно уверены, что не получи Раут травму ноги после Большого летнего приза, он выиграл бы и Дерби 1979 года. А без его участия оно досталось Этену, на котором выступал Чугуевец. Вроде бы, ему опять повезло. Но сберечь до Дерби классную лошадь — не такое уж простое дело, и заслуга жокея тут чуть ли не основная.

Между выигрышем первого и второго Дерби произошло одно из самых знаменательных событий в жизни Чугуевца. Он выиграл приз Европы на Адене. До него такое удавалось только Насибову на Анилине, правда, трижды. Но Аден не Анилин, и западные соперники за прошедшие между этими событиями годы стали гораздо сильнее. Аден был в тренинге у Насибова, как и Флоридон, второй жеребец, записанный от нашей команды на приз Европы. Он был победителем Дерби, и Насибов посадил на него своего жокея Владимира Яковлева, а Аден достался Чугуевцу. Кого из двух жеребцов на тот момент тренер считал лучшим на самом деле, никто не знает, он никогда не говорил перед стартом то, что действительно думал о лошадях. Яковлев был его любимцем, а Чугуевец — жокеем конкурента. И даже если бы он посадил его на лучшую по его мнению лошадь, значит, был убежден, что только он сможет выиграть на ней.

У Белозерова Александр проработал 8 лет. Они дружили, жили в заводе по соседству, оба держали собак, вместе ездили осенью на охоту. Но в 1983 г. Чугуевец вдруг перешел на отделение Насибова. Анатолий Петрович счел это предательством, хотя внешне у них  сохранились нормальные отношения. Дело было не совсем в том, что у Насибова из года в год были более сильные лошади. Если бы Саша захотел, он давно работал бы у Насибова. Дело было в другом.

Достигнув определенного уровня профессионализма, жокей не может не интересоваться тренингом и не вникать в него. Справедливо полагая, что непосредственно сидя на лошади, лучше чувствуешь как с ней работать, он начинает обсуждать эти вопросы с тренером и чаще всего получает в ответ: «Не лезь не в свое дело!» Происходит конфликт. Но вот Белозеров, хотя и достаточно упрямый человек, так бы не сказал. Беда в том, что у Чугуевца есть дурная манера копить обиды, не высказывая их. Терпит, молчит, а другой человек порой и не подозревает, что надвигается гроза. А она действительно происходит, когда недюжинное чугуевское терпение лопается. Но уже поздно. Один не понимает, на что взъелся другой, а тот злится, что, мол, ну сколько же можно терпеть. Неужели не понятно, что так нельзя? Белозеров пришел в скачки из спорта, причем даже не из конного. Он занимался легкой атлетикой и коньками. Поэтому какие-то общетеоретические вещи понимал лучше, чем другие тренеры, тем более, что по образованию был ветврачом. Но методы его работы с лошадьми часто были, мягко говоря, экстравагантными.

Можно было, конечно, и как то иначе урегулировать этот вопрос, но Насибов решил взять Чугуевца к себе. Зная нерешительность этого товарища, он пошел к заводскому начальству и попросил, чтобы Алесандра перевели на его отделение приказом. В заводе с его мнением безоговорочно считались, поэтому пошли ему навстречу. Многие жокеи, не выдерживая крутого характера Насибова, уходили от него, несмотря на все преимущества работы на его отделении. Боясь, в конце концов, остаться без хорошего жокея, Насибов верно рассчитал, что Чугуевец не уйдет от него. Тренер знал его тихий, нескандальный характер, знал, что тот живет по принципу «худой мир лучше любой ссоры», что не любит что-то менять в своей жизни без особой необходимости. Понимал также, что возможность скакать и выигрывать на лучших лошадях заставит Чугуевца мириться со многим. Насибов не ошибся, он вообще ошибался исключительно редко. Чугуевец действительно работал у него, не помышляя об уходе, пока не получил собственное тренотделение в 1987 году.

У  Насибова  Чугуевец выиграл еще два Дерби. В 84-м году на Арте. Этот жеребец обладал высочайшим скаковым классом и чуть не стал трижды венчанным, не дойдя до финиша приза им. СССР из-за травмы ноги буквально нескольких метров. А вот следующий дербист Задор был совсем не так силен. Тогда среди участников Дерби были две лошади объективно лучше Задора: победитель приза Анилина Экватор и оксистка Фемина. Только мастерство Чугуевца и точный рассчет Насибова помогли Задору обыграть их. По моему мнению, это было самое трудное и потому заслуженное Дерби, выигранное Чугуевцем. Все последующие он уже выиграл на лошадях, которых тренировал сам.

                                                                                                             Тренерская карьера

В 87-м он получил отделение в «Восходе» и приехал в Москву уже как тренер, хотя скакать не перестал. В тот год у него в отделении было несколько практикантов из школы жокеев. Он очень добросовестно занимался с ними, помня, видимо, свои собственные отношения с Голубничим и Лаксом, а по вечерам, после работы, они все вместе играли в футбол на конкурном поле Московского ипподрома. Лошади у него были тогда далеко не самые лучшие, но он работал с ними с интересом и удовольствием. В первый год работы проявилась основная черта методов его тренинга — отсутствие каких бы то ни было штампов и только индивидуальный подход к каждой лошади. Независимо от перспективности он уделял равное внимание всем своим подопечным. В общем, все шло хорошо, но в конце сезона случилось несчастье.

Он ударил ногу в стартовом боксе, она болела, но вместо того, чтобы сразу пойти к врачу, Саша занимался самолечением. В результате, через две недели его положили в больницу, где он пролежал почти до конца сезона, а выйдя, еще долго прихрамывал. Поэтому, естественно, он не мог сам сопровождать своих лошадей в коневозке при отправке в завод. Транспортировка животных дело тонкое и сложное, случаи гибели при перевозках бывали и раньше. Молодые ребята, никогда раньше не возившие лошадей самостоятельно, чего-то недоглядели, и несколько их подопечных погибло в дороге. В во всем обвинили Чугуевца, хотя в чем он был виноват? — Что повредил ногу и был на больничном.

В наказание на следующий год его с отделением отправили в Краснодар. Наверное, почти любой тренер на его месте плюнул бы на все и ушел бы. Тем более, что любой завод согласился бы поставить его тренером на московское отделение. Но Саша не сделал этого и безропотно проводил сезон за сезоном на провинциальных ипподромах. Хотя не пускали его в Москву вовсе не в наказание за гибель лошадей, а совсем по другой причине, о которой он до сих пор даже не подозревает. Отвыкнув от периферии, он добросовестно работал и там.

В 1988 г. у него был очень классный жеребец Стимул. Он выигралд в Краснодаре все традиционные призы для двухлеток, в том числе и Калининский. До сих пор не понимаю, как опальному тренеру восходовское начальство отдало его. Наверное, потому, что Стимул не блистал породностью и по экстерьеру напоминал рабочую лошадку. Помню, как смеялись ребята на его конюшне, когда я, увидев Стимула в деннике, сказала: «Надо же, вам и в бричку лошадь дали!» Хорошо, сам Чугуевец не слышал. На следующий год он выиграл на Стимуле Дерби во Львове.

В 1993 г. отделение Чугуевца стояло в Ростове. Дерби там разыгрывается позднее, чем в Пятигорске, поэтому можно было выступить и там, и там. Уже говорилось, что два Дерби в сезоне удалось выиграть лишь Геналдону. И вот через 20 лет Эфес (Флагман – Элога) повторил этот результат. Конечно, Ростов ближе к Пятигорску, чем Москва, но в столице скачки тогда не проводились. На Эфесе Чугуевец оба раза скакал сам, а вот следующее Дерби на его лошади выиграл другой жокей — А. Волик. Причем он даже не работал в отделении Чугуевца. Тогда главной надеждой Александра был Апорт, на нем он решил скакать сам. Вторая записанная на Дерби лошадь Свесса была любимицей жокея Мелехова, поэтому он и выступал на ней. А вот на третью лошадь — Масштаба, сына Стимула и Магнолии, — посадили А. Волика. А он взял да выиграл, несмотря даже на то, что стартовал из полевого одиннадцатого бокса. Когда Чугуевец как тренер вышел на награждение, никто не говорил, что ему повезло. В тот раз повезло Волику. Это было в 1998 году.

В этом году питомец Чугуевца Бор выиграл Дерби в Москве под седлом Владимира Мелехова. Он давно работает у Чугуевца, которому, я считаю, повезло на жокея. Люди этой профессии редко отличаются спокойным характером. Сама работа требует определенного темперамента, поэтому флегматичные люди не идут скакать. Нервные перегрузки, неустроенный быт, необходимость держать вес и часто возникающие на почве конкуренции конфликтные ситуации изрядно портят нервную систему жокеев. Но о Владимире Мелехове можно без всяких натяжек сказать: характер нордический, стойкий. И внешность у него соответствующая: стройный, голубоглазый блондин.

В два последующие года Чугуевец и Мелехов выиграли еще два Дерби на Ригодоне и Акбаше. Казалось бы все идет прекрасно, но конный завод «Восход» стал сдавать свои позиции лидера в отечественном чистокровном коннозаводстве. На племенную работу стали обращать меньше внимания. Лошади, которых в советские времена никогда бы не продали, уходили из завода неизвестно куда. Тренерам и жокеям, конечно же это было обидно. Они готовили лошадей, чтобы самим скакать и побеждать на них, но их забирали из тренотделения и продавали.

Как раз в это время в Ростовской области образовался крупный частный конный завод «Донской». И Чугуевца пригласили туда работать. Казалось бы повезло. Но Александру очень тяжело далось это решение. В «Восходе» прошла большая часть его жизни. Этому заводу он отдал столько сил. Всей душой переживал за его благополучие. Но когда он понял, что его труд перестали ценить, принял решение перейти в «Донской». Мелехов ушел вместе с ним. И на новом месте они выиграли еще два Дерби и приз Президента РФ.

Чугуевец производит впечатление вполне благополучного человека. Многим кажется, что его жизнь гораздо лучше, чем она есть на самом деле. И те немногие люди, которые давно знают Сашу и хорошо относятся к нему, однозначно сходятся во мнении, что он мог бы жить и получше, — например, так, как живут лучшие тренеры и жокеи на Западе. Иметь небольшой трехэтажный особнячок с бассейном и тренажерным залом, несколько машин на разные случаи, а главное, собственную конюшню, и сотрудничать только с теми частниками, которые приятны ему, которые держат лошадей не для того, чтобы заработать на их перепродаже, а исключительно для собственного удовольствия, для души. Не сидеть всю зиму в заводе, а по окончания сезона ехать на крупные скачки в Европу, потом в Америку на Бридерс’ Кап, потом — на азиатские кубки, потом — на Дубайский… А там — опять в Москву, на сезон.

Но самому Чугуевцу такое и в голову не придет. Он даже не сочтет это реальным, хотя знает прекрасно, что многие проныры от конного спорта давно уже нашли для себя аналогичные возможности. Так что Александр сильно поскромничал относительно одного из своих основных достоинств. А ведь среди его знакомых есть достаточно обеспеченные и влиятельные люди, которые с удовольствием помогли бы ему, только намекни!

Считается, что недостатки человека — это продолжение его достоинств. В данном случае, это на 100 % так. Думаю, что главный недостаток Чугуевца — потрясающая способность упускать собственную выгоду, которая сама плывет в руки, пренебрегать целесообразными действиями, не использовать возможности, лежащие на поверхности. И это не от лени, инертности или отсутствия практического мышления, а именно от скромности. Ну почему это плохо, если никому не во вред, а даже наоборот, на пользу родным, близким, друзьям, коллегам.

Вот поэтому я лично считаю расхожее мнение о Чугуевце, как о везунчике, в корне неверным. Он всего добился своим трудом, а успехи, как видно из хронологии его побед, приходили медленно и постепенно. В жизни Александра было гораздо больше примеров досаднейшего невезения, просто не хочется об этом вспоминать. И судьба или всевышний порой создавали для него счастливые, удачные стечения обстоятельств только затем, чтобы компенсировать то, что он по скромности не берет из жизни сам.